Сиба Рётаро, "Пылающий меч"

[Shinsengumi]

Уф, мы с коллегами Аминьей и  Shmyrina_Anna ее добили. Оставшиеся непонятки, может, разберем общим кагалом.

Глава вторая

Убийство Рокуся

Да, в том, что касалось дел любовных, этот человек вел себя как кот.
Позже он тайком пробрался в жилище священника Саватари Садоноками в храме Рокуся Мёдзин, что в Футю, отыскал Саэ, спящую за сеткой от комаров, и снова возлег с ней. Никто ничего не знал, и Тосидзо, по-кошачьи склонный скрывать свои личные дела, больше всего боялся, что об этом проведают. Он вообще не откровенничал с деревенскими, и не только насчет Саэ. Тосидзо всегда был необычайно скрытен, даже в большей степени, чем его «сородичи». Всегда — за исключением той ночи, когда он впервые проник к Саэ.
Он не выпускал ее из объятий, пока не насытился, а потом вымолвил: «Отныне зовите меня Тоси» — и с этими словами ушел. Вид у Тосидзо при этом был такой смущенный, что он показался Саэ почти что другим человеком — по крайней мере, не тем храбрецом, которому хватило мужества проскользнуть ночью в поместье Саватари и в ее постель. «Странный человек...» — подумала она, отметив, с какой нежностью он обошелся с ней.
Когда он проник в ее комнату, она проснулась, но он мгновенно закрыл ей рот ладонью и медленно прошептал на ухо:
— Я тот мужчина со вчерашней ночной церемонии. Благодарю вас. Я пришел вернуть вам то, что вы потеряли.
Тосидзо вынул алый кошель, извлек из него ножны с кинжалом и протянул ей:
— Если я вызвал каким-то своим поступком ваше недовольство, ударьте меня этим кинжалом.
Он казался таким смирным, что она совершенно не испугалась.
— Откуда вы родом? — не раз спрашивала его Саэ. — Если у меня будет ребенок, он вырастет, не зная имени своего отца.
Однако Тосидзо хранил молчание — несмотря на то, что сам уже многое о ней выяснил.
— Скоро вы уедете в Киото и будете служить в семье придворного, верно? — спросил он в следующий раз.
— Откуда вам известно?! — Об этой новости знали только члены семьи Саватари. — Кто вам сказал?
Он отмолчался.
Осенью, как Тосидзо и говорил, Саэ уехала и поступила на службу в дом семьи Кудзё в Киото. Сама она не горела желанием перебираться в императорскую столицу, однако некий высокопоставленный чиновник лично умолял ее приехать во что бы то ни стало. В конце концов она согласилась — ради возможности выяснить, что происходит при дворе. Но такие детали Тосидзо, разумеется, были неведомы.
— Бедняжка... Если бы только ваш муж, господин Мацудайра Ёри, прямой вассал сёгуна, был жив, вам не пришлось бы отправляться в Киото.
— Воистину, вам многое обо мне известно.
— Про это вся округа знает.
В семнадцать лет Саэ выдали за Мацудайру Ёри, главу мелкой строительной артели на службе у сёгуна, с доходом в восемьсот коку риса. Однако вскоре ее муж скончался, и она вернулась в семью. Род Саватари был знатным и происходил из области Кунинака. По слухам, они переселились из Киото в Канто давным-давно, еще в эпоху Камакура. Поскольку семья принадлежала не к самурайскому сословию, а скорее к жреческому, они не только быстро наладили брачные связи с эдосскими хатамото, но и породнились через замужества и усыновления с высокопоставленными киотскими семьями. В поместье Кудзё Саэ переехала тоже благодаря своим киотским корням.
— Осенью вы уедете в Киото, — сказал Тосидзо, в третий раз проникнув в ее спальню.
— Когда именно?
— В сентябре. Уже скоро.
— Тоси-доно, почему бы и вам не поехать в Киото?
— В Киото?
— Да.
Тоси бросил на нее по-детски мечтательный взгляд.
— Интересно, найдется ли когда-нибудь мне занятие в таком месте, как Киото?
— Вы ведь мужчина.
— И что с того?
— Будущее мужчины невозможно предугадать, — ответила Саэ без всякой задней мысли — она ведь не могла знать, что этот человек впоследствии станет заместителем командующего Синсэнгуми. Так или иначе, Саэ не ошиблась. Из-за их связи в судьбе Тоси произошли резкие перемены и он убил человека.
В то время в храме Рокуся Мёдзин, в поместье Сэги Камона, гостил мужчина тридцати с небольшим лет по имени Рокуся Сохаку, последователь стиля Когэн Итто. Тосидзо знал об этом человеке. У Рокуся была бычья шея и уложенные традиционным узлом волосы. В окрестностях Эдо он славился как величайший мечник в Бусю. Рокуся Сохаку преподавал окрестным крестьянам фехтование в храмовом додзё. В других областях это было бы делом неслыханным, но в Бусю воинское искусство было не чуждо даже крестьянам.
Местные уроженцы и вправду отличались доблестью, но настоящая причина крылась в местоположении их родной области. Бусю входила в императорскую вотчину, управлялась непосредственно правительством, а не одним из даймё, и законы, касающиеся крестьян, были там значительно мягче.
Разумеется, были и те, кто считал попытки крестьян вести себя по-самурайски нелепыми, но в каждой деревне находились молодые люди, гордившиеся своими способностями. Когда между деревнями вспыхивали драки или потасовки, именно они первыми бросались в бой. Бесстрашие и мужество, присущие этим людям, были давным-давно забыты самураями из Эдо, размякшими от долгого мира, царившего на их земле почти три сотни лет.
Мужчины Бусю могли изучать три основных фехтовальных стиля. Во-первых, Рюго — его приверженцы целились противнику исключительно в голень. Использовался он главным образом в мелких стычках в Вараби; эдосские мечники презирали его за удары в голень и отказывались драться на дуэли с теми, кто его использовал.
Затем шел Тэннэн Рисин-рю, основанный странствующим самураем из Энсю, Кондо Кураносукэ. Приверженец этой школы концентрировал все усилия на том, чтобы подавить дух противника. Тэннэн Рисин славился быстротой движений и ударов. В сравнении с утонченными стилями Эдо он мог показаться грубым, но в настоящем сражении был пугающе эффективен.
После смерти Кураносукэ род его не прерывался вплоть до третьего наследника — тогда же семья Кондо перешла из сословия крестьян в сословие учителей фехтования. К тому времени третьему мастеру, Кондо Сюсукэ (он же Сюсай), шел уже восьмой десяток. Своим наследником он сделал мальчика по имени Сёта, третьего сына в крестьянской семье из Ками-исивары (ныне город Тёфу). После усыновления Кондо Сюсукэ сменил ему имя и начал давать уроки в Сантаме. Этот молодой человек, годом старше Тосидзо, получил имя Кондо Исами.
И наконец, имелся еще Когэн Итто-рю, с давних пор передававшийся из поколения в поколение в местечке Титибу, что в Бусю. В пору юности Тосидзо стиль неожиданно обрел популярность благодаря мастеру по имени Хирума Ёхати (умер в 1840 году) из деревни Умэхара в Команоко-Ори. После смерти Хирумы его сын Хандзо перенес главное додзё в Хатиодзи и отправил помощника учителя Рокуся Сохаку на постоянное место работы в Футю. В учениках у него ходили главным образом крестьяне из Косю, нередко дравшиеся с учениками школы Тэннэн Рисин из додзё Кондо.
Однажды ночью Тосидзо покинул покои Саэ, как обычно, на рассвете. Перебираясь через окружавшую поместье Саватари стену, он услышал голос. Один-единственный голос, шедший из травы внизу.
— Злоумышленник!
Спрыгнув, Тосидзо оказался лицом к лицу с темной фигурой. «Меня заметили», — осознал он, покрываясь холодным потом. Мужчина шагнул ему навстречу, кладя руки на рукоять меча.
— Если побежишь, убью.
Молчание.
— Назови свое имя.
Тосидзо по-прежнему молчал.
— Я слышал, что в последнее время кто-то повадился шнырять по поместью господина Саватари Садоноками, и стал обходить это место дозором. Похоже, слухи оказались правдой. Не сопротивляйся.
«Что он мелет, демоны меня побери?!» Тосидзо поспешно отступил назад, молниеносно сдернул со спины сверток из рогожки, выхватил оттуда длинный меч. Во время ночных прогулок он всегда носил его с собой. Несмотря на примитивную отделку, это был хорошей работы меч без клейма, выкованный кузнецом из Бусю и передаваемый из поколения в поколение в семье Тосидзо. Опытный в таких делах муж старшей сестры Тосидзо — Сато Хикогоро, староста деревни Хинодзюку, смог определить только, что эта катана, скорее всего, работы Ясусигэ.
Спустя мгновение Тосидзо уже держал перед собой полуметровый, источающий леденящую ауру клинок.
— Хм-м, — заметил его противник, — я не думал, что ты настроен настолько серьезно. Тогда мне, наверное, следует предупредить тебя. Я — мечник Рокуся Сохаку.
Да, по слухам, Рокуся Сохаку нагнал страху на всех мужчин в Бусю.
— Опусти оружие, — приказал он.
В этот миг из-за туч некстати выглянула шестнадцатидневная луна, выхватив из темноты половину лица Тосидзо.
— Я видел тебя раньше, — заметил Рокуся, приближаясь. — В усадьбе Сато Хикогоро в Хинодзюку есть додзё школы Тэннэн Рисин, так ведь?
Тосидзо молчал.
— Намедни я приходил вызвать Кондо на поединок, но вызов был отклонен. Ты сидел тогда рядом с Кондо, верно?
«Он знает меня». Тосидзо принял решение.
Рокуся посмотрел на его ноги, ожидая, что он бросится наутек, но молодой человек твердо стоял на месте.
— Это в самом деле был я, Рокуся-сан. Меня зовут Тосидзо. — Рокуся остановился, и он продолжил: — Свое родовое имя я, однако, сохраню в тайне. Но имейте в виду вот что: я побратим Кондо, помощника учителя. Я приму ваш вызов вместо него.
— Стой, парень. — Рокуся был спокоен. — Ты всего лишь приходил к женщине. Пообещай больше не приближаться к дому Саватари, и я отпущу тебя. Правду сказать, у господина Садоноками возникли подозрения относительно поведения О-Саэ, которая ныне принадлежит императору, и он велел мне разобраться. У меня приказ взять того, кто попадется, под стражу, но на первый раз я дам тебе уйти.
— Доставайте меч, — потребовал Тосидзо, хотя сам еще не принял боевую стойку и клинок в его правой руке небрежно покачивался. Холодные глаза поблескивали из-под удивительных густых ресниц. Рокуся знал слишком много, чтобы оставлять его в живых.
— Скажи мне, Тосидзо, — Рокуся Сохаку слабо улыбнулся, — стал бы ты так настаивать, если б знал, что я воистину сильнейший из мужчин в Бусю?
— Я это знаю.
— Неужели?
Желая устрашить Тосидзо, Рокуся наклонился вперед, одновременно медленно вынимая меч из ножен, — словно пытался скосить траву. Затем, уверенно приняв среднюю стойку, сделал шаг вперед. Тосидзо отставил правую ногу, бесстрашно открыв грудь и высоко занеся оружие обеими руками. В следующее мгновенье их мечи свистнули. Тосидзо опрометчиво бросился вперед, и Рокуся легко остановил опускающийся на его голову клинок. «Этот парень что, законченный болван?» — мелькнула мысль. Дыхание Тосидзо сбилось, и он, похоже, даже не старался его выровнять. Воздух рассек следующий удар, нацеленный Рокуся в правый бок. Рокуся принял его на рукоять меча, но его запястье онемело. Еще один выпад, в левый бок, он едва сумел парировать. Неожиданно Рокуся обнаружил, что увяз в бесконечной череде ударов и его теснят шаг за шагом. Не может быть! Напор Тосидзо не давал ему ни единого шанса перейти в наступление.
Но причиной была разница не в мастерстве — в сути.
Пока Тосидзо странствовал, продавая порошок Исида, он успел изучить несколько разных стилей, что открылось, когда он рубанул Рокуся по голеням, предварительно отвлекши его внимание ложным выпадом в голову. То, что Тосидзо применил здесь приемы стиля Рюго, значило, что он учитывает длину своего меча.
Рокуся вскрикнул, отпрыгивая назад и в сторону. Но стоило ему увернуться, как клинок его противника, словно только того и ждал, устремился к его животу.
— Стой! — воскликнул Рокуся, когда меч уже был готов пронзить его тело. — Это святое место.
Молчание.
— Давай отложим это.
Рокуся Сохаку не договорил эту фразу и до половины, когда меч, который Тосидзо держал одной рукой, пробил его височную кость. Глаза Рокуся залила кровь.
— Отложим это... — повторил он, повернувшись к врагу спиной и собираясь бежать. Тосидзо без колебаний рубанул его по затылку. Неглубоко. Глаза Рокуся закрылись, и он, вероятно, лишился сознания, но отчего-то снова повернулся к Тосидзо лицом. В последние мгновения своей жизни он просто стоял, покачивая перед собой мечом.
«И это Рокуся Сохаку, наводящий страх на всю Бусю? — подумал Тосидзо, снова делая медленный замах. — Хм-м». Гибкое движение бедрами, и его меч наискось раскроил тело человека. Голова Сохаку взмыла в чистое небо, а туловище рухнуло на траву. Неужели убивать всегда так легко?
Убийцу не нашли. Той же ночью Тосидзо без промедления покинул Футю и, не заходя в родную деревню, направился прямиком в додзё Кондо, расположенное на вершине холма в городке Кобината-Янаги, что в Коисикаве, Эдо. Кондо не спросил его, что случилось. Тосидзо тоже хранил молчание.
Для Кондо Тосидзо был шурином Сато Хикогоро, который, в свою очередь, покровительствовал школе Тэннэн Рисин в Бусю. Поэтому Тосидзо, хотя и был всего лишь учеником, находился на особом положении еще с тех времен, когда в додзё заправлял приемный отец Кондо. Невзирая на несходство характеров, молодые люди отлично ладили и несколько лет назад стали побратимами.
Всего лишь пару дней спустя слухи о том, что Рокуся Сохаку из школы Когэн Итто кем-то убит, достигли додзё Кондо.
— Ты что-нибудь об этом знаешь? — спросил Кондо у Тосидзо, который лежал в дальнем конце зала. — Мне трудно поверить, что такой мастер, как Сохаку, убит... а если судить по обнаруженным на голенях убитого следам удара, можно решить, будто это дело рук ученика школы Рюго из Вараби. Разнюхать, что к чему, послали чиновника бакуфу.
— А как насчет других повреждений?
— Двенадцать разномастных ран в трех местах. По-моему, многовато. Может, убийца действовал не в одиночку?.. Иноуэ Гэндзабуро, принесший нам весть об этом из Футю, считает, что это мог быть самосуд.
— Нет, — сказал Тосидзо, вставая. — Он был один.
— С чего ты так решил?
— Множество ран означает, что убийца неопытен. И что он не ученик школы Рюго.
Кондо внимательно изучал выражение его лица.
— Тогда кто это сделал и к какой школе он принадлежал?
«Это был я». Тосидзо не позволил этим словам вырваться наружу, что еще сильнее ожесточило его и без того жесткое лицо, и отвел глаза. Он размышлял.
Тосидзо остался жить в додзё в Эдо, с каждым днем становясь все больше похожим на самурая. После убийства Рокуся Сохаку его навыки заметно улучшились. Обрел ли он уверенность в себе? Или на него просто внезапно снизошло озарение? До этого момента Кондо, оправдывая ожидания, возложенные на него как на приемного сына старого Сюсая, превосходил Тосидзо на уровень или два. Однако теперь все изменилось.
— Неприятный у Тоси меч, — заявил однажды Кондо в додзё, проиграв подавляющее большинство боев, и с этого момента отказался участвовать в матчах.
В то время в додзё Кондо в Янаги обучались и другие люди. Например, Нагакура Синпати из Мацумаэ, странствующий ученик, обладатель ранга кайдэн школы Синто Мунэн, или уроженец Эдо Тодо Хэйсукэ, обладатель ранга мокуроку школы Хокусин Итто. Эти двое не единственные могли оказать достойное сопротивление Кондо, но всем им было далеко до Тосидзо.
— В Хидзикату-сан как будто кто-то вселился, — позволил себе пошутить кто-то.
Вскорости наступила осень. Впервые после происшедшего Тосидзо зашел далеко на запад по тракту Косю и добрался до Футю. В том году дожди лили редко и ничто не омрачало бескрайнюю синеву неба над Бусю. Тосидзо вступил на земли храма Мёдзин и направился к стене, окружавшей поместье Саватари.
«Это случилось здесь». Тосидзо стянул с головы соломенную шляпу и бросил на августовскую траву. Справа журчал ручей и возвышалось лаковое дерево в водовороте опадающих листьев. Именно на этом месте, в лунном свете он зарубил Рокуся Сохаку. Он знал, что это его рук дело, но будто находился в тот момент в каком-то трансе и почти ничего не помнил. Как и тогда, Тосидзо плавно выхватил меч и принял верхнюю левую стойку. Он на миг закрыл глаза, чтобы воссоздать в голове ту сцену, а когда открыл их, Сохаку стоял перед ним словно во плоти.
«Почему я не смог убить его одним ударом?» Последние несколько месяцев он только об этом и думал. В додзё, сражаясь против Нагакуры, Тодо или кого бы то ни было еще, он всегда видел на их месте Рокуся Сохаку.
«Не понимаю».
Сейчас же Рокуся Сохаку вернулся и предстал перед ним. Тосидзо шагнул вперед, и Сохаку уклонился.
«Неглубоко».
Сколько бы он ни пытался, он не чувствовал удовлетворения. Слишком топорно. В конце концов Тосидзо замер и, погрузившись в себя, полчаса неподвижно простоял в траве. Ледяной ветер продувал его насквозь.
И вот он увидел. Он вспомнил миг, когда Рокуся Сохаку ослабил натиск и раскрылся перед ним. Тосидзо без промедления бросился вперед, высоко замахнулся мечом и обрушил ужасающей мощи удар на правое плечо противника.
От единственного надреза ствол лакового дерева тяжело заскрипел и, всколыхнув воздух, рухнул на траву. Когда Тосидзо рассматривал рассеченное надвое тело Рокуся Сохаку, у него за спиной раздался голос:
— Что вы делаете?
Он обернулся и очутился лицом к лицу с Саэ. Взглянув в его черные как смоль глаза, та поневоле вздрогнула.
— Просто забавляюсь.
Он вложил меч в ножны и повернулся, чтобы уйти. Она снова, как в ту далекую ночь, когда он попросил называть его Тоси, неожиданно увидела его сгорбленную спину. Саэ вспомнила глубокое смятение, прозвучавшее в голосе Тосидзо и навсегда врезавшееся в ее память, и почувствовала облегчение.
— Тоси-доно! — с улыбкой окликнула она. — Завтра я уезжаю в Киото.

О рангах в фехтовальных стилях

Аня, мрррр, спасибо, без тебя оно бы совсем не... Тут местами такой английский, что даже с волшебным зверем Койотом фиг разберешь. Только первоисточник и спасает.