Прошу прощения, если не в тему. Давно заметила, что в дайари очень удобно выражать свое мнение о Шинсене. Некоторые смайлики стоят целого фанфика! Например причем часть действительно используется:
Сайто. Мало того, что обозначается саркастическим "ну-ну...", так еще и дубинку держит в ЛЕВОЙ РУКЕ.
комсостав и Тэцу. У последнего даже прическа вроленная!
Это всем известноеобозначение фанфика или, что хуже, матчасти особой мрачности.
Рьяная попойка в конце Шинсеноигры, когда все от души рады, что больше воевать не нужно и можно хоть на пять минут поверить, что "все у них могло быть обойтись".
"Зло. Мгновенно. Уничтожить."
и "Мыы, пиратыы..." (с) Маниаки, то есть.
Шинсенохоливар, но надеюсь, такого не бывает...
и "Где автор, я его ща!"
и Особо забористая газонная.
и даже Применяется по обстоятельствам.
" Думай, с кем пьешь". Очень многомерный образ: от главного "ботаника" до главного "алкоголика"...
Итак, гурт торрент-релизов по Шинсену. По долгом размышлении положено на Pirate's Bay. Регистрация и рейтинг там не важны.
1. Шинсенгуми Кэппуроку 1966 года. Да! Вот оно, родимое. Субтитры под 24-ю серию (больше нету) здесь. Перевод выполнен Shmyrina_Anna и Lojka. Субтитры в формате .ass и обвешаны скриптами. Для их корректного отображения нужно включить в медиаплейере поддержку данного формата.
2. Постановка театра Такарадзука "Человек звездного света" (труппа "Снег", 2007 год, топ-звезда - Мидзу Нацуки) об Оките Содзи. Лежит здесь. Рядышком кладу вот эту ссылочку. Сканы либретто и постера, в комментариях - ссылка на мой подробный пересказ постановки. Японским не владею, но "шоу слышу, тоу пою".
3. Постановка театра Такарадзука "Дух самурая" (труппа "Звезда", 1997 год, топ-звезда - Асадзи Саки) о Хидзикате Тошидзо. Лежит здесь. Пересказ с впечатлениями, может быть, будет, пока руки не доходят. Тут ролик из постановки, с нетрадиционным убиением Сэридзавы Камо. Оно страшно забавно, а в комментариях - перевод части реплик.
Я не мог удержаться от того, чтобы это перевести, просто не мог! Ура, разрешение английского переводчика на вторую итерацию получено, а потому кладу сюда. Оно так прекрасно, что это нельзя прятать от народа Послушать эту красоту можно здесь Перевод на английский тут. Огромное спасибо автору! Вот, прошу. Надеюсь, вы будете ржать так же, как ржал я, когда переводил.
Сия чудная история есть бонусный CD при предзаказе Hakuouki Zuisouroku на определенном сайте.
Шинпачи: Содзи, эй! Ты там? Содзи: А, это ты, Шинпачи-сан. Ты меня весьма обяжешь, если будешь предварительно стучать. Шинпачи: А что такого? Без стука входить неудобно? Содзи: Да не то чтобы. Кошка: Мя-а-ау. Шинпачи: А это что? Твоя кошка? Содзи: Только пока не поправится. Соседские дети попросили меня ее приютить. Я был, честно говоря, не в восторге — недолюбливаю черных кошек. Шинпачи: Это ты сейчас так говоришь, а потом привяжешься к ней всей душой. Впрочем, если зверек тут только на время, то Хидзиката-сан голову тебе не оторвет. Так-так, значит, это... это кот, как я вижу. Ты ему имя уже придумал? Содзи: Вроде того. Шинпачи: И какое? Учитывая масть, что-нибудь вроде Куро (черный) или Кон (темно-синий)? Содзи: Тошидзо.
(Народ безмолвствует.)
Продолжение в морьеШинпачи: Постой... постой, Содзи! Ради всего святого, почему?! Содзи: Да взять хотя бы его нахальную физиономию. И чрезмерную настороженность, из-за которой его так трудно было притащить сюда незаметно. Не говоря уже о гордости и себялюбии. Никого не напоминает?.. Словом, более подходящего имени я ему придумать не мог. Хотя кот гораздо симпатичнее Хидзикаты-сан. Шинпачи: Ах вот оно что... Слушай, ну почему ты вечно ищешь на свою задницу приключений, а?
(Слышен звук отодвигающейся перегородки.)
Сайто: Содзи, если у тебя находится время на болтовню, может, пойдешь позанимаешься в додзё с рядовыми?.. Содзи: Ну вот, еще и Хадзимэ-кун пришел. Тошидзо: Мяу. Сайто: А это еще что? Содзи: Кошка. А что, не видно? Сайто: Я понимаю, что кошка. На собаку не похоже, с какой стороны ни глянь. Я спрашиваю, что эта кошка тут делает. Содзи: Видишь, как ему досталось? Наверное, подрался с другими котами. Меня попросили приглядеть за ним, пока не поправится. Сайто: Это не твой дом. Если хочешь завести себе домашнее животное, следует сперва доложить командующему и заместителю командующего и испросить дозволения. Тошидзо: Мра-а-ау... Сайто: Мм? Шинпачи: Ух ты! Котик запрыгнул к Сайто на колени. Наверное, Сайто ему понравился. Сайто: По... постойте! Сейчас я должен заниматься фехтованием с рядовыми!.. Содзи, сними его с меня. Содзи: Ну так назови его по имени и вели спрыгнуть. Сайто: Ясно. И как его зовут? Содзи: Тошидзо.
(Народ безмолвствует.)
Сайто: (Делает глубокий вздох.) Это что, одна из твоих обычных дурных шуточек? Содзи: И вовсе это не шутка. Верно, Тошидзо? Тошидзо: Мяу! Содзи: Видишь? Он сразу же откликается на свое имя. Сайто: Да не в этом же дело... (Вздыхает.) Называть заместителя командующего по имени? Как можно! Содзи: Как бы там ни было, котик все равно откликается только на это имя. Давай, не тяни. У тебя же занятия сейчас, верно? Сайто: Т-То... Тошидзо... Тошидзо: (Шипит.) Сайто: Приношу... приношу свои глубочайшие извинения! Как член Шинсенгуми я совершил непростительную дерзость, обратившись к заместителю командующего по имени!.. А все из-за тебя, Содзи! Содзи: Жалуйся не жалуйся - это ничего не изменит.
Несколько дней спустя.
(Слышен звук отодвигающейся перегородки.)
Шинпачи: Содзи, эй! Как там Тошидзо? Содзи: Если ты его ищешь, так он здесь. На коленях у Хадзимэ-кун. Тошидзо: Мр-р-рау... Шинпачи: Выздоровел уже, гляжу. Последнее время то и дело ушныривает погулять. Содзи: Ага. Похоже, когда ему охота есть, он таскает нашу еду. Гэн-сан голову сломал, пытаясь выяснить, куда с кухни девается рыба. Шинпачи: Удивительный обжора — а, Тошидзо? И совершенно никого и ничего не стесняется. Прошлой ночью забрался ко мне в постель и устроился там, будто у себя дома. Не знаю, что и делать с ним. Сайто: Стыдись. Тебе следовало уступить Заместителю командующего свою постель. Шинпачи: Чего-о? С какой стати мне уступать собственную постель коту?! Тошидзо: (Шипит.) Шинпачи: Что... что еще?! Нечего на меня шипеть! Не говори мне, что понял мои слова! Сайто: Вы согласны со мной, Заместитель командующего? Благодарю вас. Тошидзо: Мр-р-рау... Сайто: Не хотите ли вы, чтобы я почесал вам подбородок? Как пожелаете. Вот так хорошо? Тошидзо: Мр-р-р! Сайто: Вам приятно? Это честь для меня. Шинпачи: Сайто полностью приручил Тошидзо. Или мне следовало бы сказать — наоборот? Содзи: Кстати, видели новорожденных под домом, что через мост? Вылитый Тошидзо. И те детишки в храме тоже — просто его копия. Шинпачи: Так у Тошидзо в каждом околотке по ребенку? Вот бабник!
(Снаружи слышится шум.)
Содзи: Снаружи кто-то есть? Шинпачи: Сайто, спрячь Тошидзо. Я его отвлеку. Сайто: Понял. Шинпачи: О, это вы, Кондо-сан. Какой сюрприз! Чем могу служить? А я думал, вы у себя, читаете. Что? Не говорили ли мы, случайно, о Хидзикате-сан? Нет-нет, ничего подобного. Вы не ошиблись?.. Ах, вы совершенно точно услышали что-то о сыновьях Хидзикаты-сан? Вам показалось! Должно быть, это потому, что Кондо-сан последнее время слишком много трудится! Ох-ох... это плохо. Своевременный отдых очень важен. До встречи! Шинпачи: Выкрутился... вроде бы. Содзи: Паршивый из тебя актер. Готов поклясться, Кондо-сан все еще что-то подозревает. Шинпачи: Взял бы да помог мне, ценитель. Содзи: Ни за что. Не желаю лгать Кондо-сан. Шинпачи: Да ладно, он у нас парень простой. Наверняка ничего не заметил. Сайто, выпусти Тошидзо из шкафа. Сайто: Мне очень жаль, Заместитель командующего. Вы в порядке? Тошидзо: Мяу! Сайто: Вы в порядке. Хвала богам. Шинпачи: И за что его все так любят? Сварливый и вообще неприятный тип. Не самые привлекательные качества, хоть в коте, хоть в человеке. Или все дело в том, что он здорово дерется? Сайто: Сильных, будто то кошки или люди, всегда уважают. Это естественно. Содзи: Может статься, и так. Скажем, на сильных людей вроде Хидзикаты-сан и Сано-сан женщины пачками вешаются. Шинпачи: Эй-эй, секундочку! Почему тогда на сильного меня ни одна женщина не вешается?! Это ведь неестественно, разве нет? Содзи: Почему, спрашиваешь? Ну, дело в том, что... (Поворачивается к Сайто.) Я верно говорю? Сайто: Шинпачи, ты в самом деле хочешь услышать ответ? Шинпачи: Что вы на меня так смотрите? В гробу я видал ваше сочувствие! Вы двое! Если у вас есть что сказать, выкладывайте, чтоб вас! Содзи: Что ж, от шеи и ниже Шинпачи-сан вполне ничего. И вообще - не важно, привлекателен ты или нет. Япония достаточно велика. Найдется когда-нибудь женщина, достаточно чебурахнутая, чтобы оценить твое обаяние.
(Слышен звук шагов. Перегородка отодвигается с треском.)
Хидзиката: Содзи! Шинпачи! Сайто! Что вы наговорили Кондо-сан?! Шинпачи: Ух ты! Хидзиката-сан! Содзи: Несимпатичный Тошидзо явился. Хидзиката: Прошу прощения за то, что недостаточно симпатичен! И я, между прочим, не давал разрешения называть меня по имени! Кроме того, что вообще происходит?! Признавайтесь, вы трое говорили, что я таскаю еду с кухни, забираюсь к кому-то в постель, завожу детей направо и налево, и всякое такое прочее?! Шинпачи: Нет! Это... мм... Кондо-сан что-то сказал? Хидзиката: Он не просто «что-то сказал»! Он сказал: «Я могу закрыть глаза на то, что ты воруешь еду, но не на то, что забираешься в чужие постели и заводишь детей, а потом бросаешь их. Ты должен как-нибудь нанести их семьям официальный визит». Вы вообще представляете, чего мне стоило уладить это недоразумение?! Содзи: Ха-ха-ха! Вы горы свернули, пытаясь все объяснить, а он все равно не поверил? Похоже, ваша репутация свидетельствует против вас. Хидзиката: Умолкни! Вы трое, что я вам такого сделал, чтобы вы распространяли подобные слухи? Демоны с тобой, Содзи. Но вы-то, Сайто и Шинпачи, вы что, не в состоянии отличить хорошее от дурного?! C какой целью вы это делаете? Объяснитесь немедленно! Сайто: Нет... Это... Шинпачи: Ох... с чего же мне начать? Дело о-о-очень непростое... Тошидзо: Мя-а-ау! Сайто: Заместитель командующего! Прошу вас, не повышайте голос! Хидзиката: О чем ты говоришь? Разве не вы тут суматоху подняли? (С шумом выдыхает.) Э-э... что это было? Кажется, я только что слышал чье-то мяуканье. Тошидзо: Мя-а-ау... Шинпачи: Эй-эй, Тошидзо! Не ходи сюда! Тошидзо: Мя-а-ау... Содзи: Ну вот, Тошидзо, теперь мы получили выволочку от несимпатичного Тошидзо. Можешь там хоть секунду посидеть? Хидзиката: Постой-ка, Содзи. Это еще кто? Содзи: Как? У вас что-то не так не только с поведением, но и с глазами? Как видите, это черный кот. Хидзиката: Кота я как-нибудь отличу... Стойте, так тем «Тошидзо», который таскал еду и наделал детей... Содзи: Ну разумеется! Мы говорили о коте. А вы про кого подумали? Хидзиката: Вашу ж!.. Это же надо было кота моим именем назвать! Вы что, посмешище из меня сделать решили?! Тошидзо: Мр-р-рау... Сайто: Заместитель командующего, заместитель командующего и Содзи обсуждают важные дела. Прошу вас, ведите себя тихо.
(На заднем плане.)
Содзи: Вовсе я не делаю из вас посмешище. Хидзиката-сан, вы ведь говорили, что черное вам по вкусу, разве нет? Хидзиката: Врешь ты все! Ты знал, как я отреагирую, - ты нарочно это затеял! Содзи: Как я мог это предвидеть? Я же не некоторые.
Тошидзо: Мяу. Сайто: Что такое, Заместитель командующего? Вы голодны? Я принесу вам с кухни что-нибудь перекусить. Хидзиката: Сайто, и ты туда же! Прекрати называть кота Заместителем командующего! Сайто: Но... но не могу же я обращаться к заместителю командующего иначе как «заместитель командующего». Содзи: Ну и как вы хотите, чтобы мы его называли? «Тошидзо» вас не устраивает. «Заместитель командующего» вас тоже не устраивает. Вам не следует быть таким эгоистом. Хидзиката: Прежде всего не надо было называть кота моим именем. Тебе бы понравилось, если б я завел собаку или мышь и нарек ее Содзи? Можешь себе такое вообразить? Содзи: Э? Хидзиката-сан называет моим именем какое-то животное? Отвратительно. Прошу вас, перестаньте.
(На заднем плане.)
Содзи: И вы бы говорили ему что-то вроде: «Содзи... Содзи, я сделал это сегодня...»? Хидзиката: Не имею привычки разговаривать с животными! Я сказал, если!.. Если! А раз ты считаешь, что это отвратительно, мог бы догадаться, что я тоже сочту это отвратительным!
Сайто: Этого-то мы и боялись. Шинпачи: Не понимаю я этих двоих — то ли они друг другу нравятся, то ли терпеть один другого не могут. Кончилось тем, что Хидзиката-сан принялся спорить с Содзи на его же уровне. Может, он и правда однажды назовет его именем какое-нибудь животное.
У меня вот появился вопросец, весьма любопытно ваше мнение, коллеги:
Если говорить о перерождениях, то где и как снова проявились бы наши любимцы (это относится к представителям всех сторон)? Т.е., конкретная историческая личность: время, место и профессия. Можно несколько "жизней" подряд.
Моя версия: Соджи Окита: время и место не важны, помощник Кондо и Хидзикаты или резчик по дереву.
И кстати, только человек, которому лет через 5 играть Содзи Окиту, может при подобных обстоятельствах так спокойно смотреть в глаза нагнавшему его Замкому.
Немало легенд об эпохах былых, О тех временах, что развеялись в прах. Но нам почему-то милее иных Рассказы о шедших в Киото боях...
Припев: Кацура, Кацура. Сакура, сакура. Как купюры из руки Облетают лепестки.
Смятенное время, жестокие дни, Шел город навстречу гражданской войне. Никто был не в силах того изменить И мог лишь одной присягнуть стороне. Но вместе с расколом в умах и сердцах Здесь исподволь вызрело новое зло: И без передышки, не зная конца, В Киото кипела борьба за бабло...
Припев.
Пускай пролетело с тех пор много лет, Ничто не забыто, никто не забыт: В сердцах Волки Мибу оставили след, "Тенчу!" - отдается в фанатской груди. Не будучи полностью в здравом уме, Фанат не приемлет призыв: "Тормози!" Не счесть сериалов, кино, аниме, А мы вам еще сочинили мюзикл...
Кеншин: Дурная ночь, дурная весть: Предел терпенью все же есть, И я уже не тот, что был когда-то! Мне надоело, вашу мать, С утра до ночи убивать И месяцами не видать зарплаты.
Немало стрел я посбивал, Но только лучше б прочитал Параграф в договоре мелким шрифтом... Я больше с Шиши не дружу! Все, я устал, я ухожу, И мой удел отныне дауншифтинг! читать дальше Шишио: Благая ночь, благая весть: Я - правосудие Небес! Я наконец набрел на Патриотов. Убийцы всем всегда нужны; Для блага дела и страны Меня немедля взяли на работу.
В полете стрелы посбивать Мне как два пальца об асфальт - Я Патриот и не могу иначе. В моих словах ни капли лжи: Приятно Родине служить, Когда твой труд оценен и оплачен.
Кеншин: Дурная ночь! Шишио: Благая весть! Кеншин: Уйду без шапки в темный лес! Шишио: А я пойду врагов мочить в сортире. Даешь Тенчу! Кеншин: Все это прах! Хором: Но как бы ни было, в веках _Меня_ запомнят лучшим хитокири!
Шишио: Раз, и два, и три, четыре, Головы немедленно всем Посрубает лучший в мире Мастер стиля "Сацу Дзин Кен". Крышка вам всем! Бойся, Шинсен!
Раз, и два, и три, четыре, Что за стойка? Где ваш кен-ки? С патриотским хитокири Явно драться вам не с руки. Где ваш кен-ки? Вот... чудаки!
Раз, и два, и три, четыре, Для чего крестьянину меч? За такой тамэси-гири Руки мало вам поотсечь! Взялся за меч - Голову с плеч! Появляется Сайто, засекает Шишио и начинает к нему проталкиваться.
Шишио: Раз, и два, и что там дальше, Так учил вас хваленый замком? Сайто: Ну попробуй силы, мальчик, Ты с матерым Мибу-волком. Шишио (пренебрежительно): Это о ком? Сайто: А в нос кулаком?!
(Сайто) Мне было пятнадцать (довольно давно), И вышло со мной приключенье одно: Любуясь ханами, мне что было сил Какой-то козел на мозоль наступил. Я глаз не отвел - не умел отводить, А он не пытался конфликт погасить. Сверкнул как зарница мой верный клинок - И наглый прохожий остался без ног.
(Шишио) Такими рассказами полнится свет. Вот помню, мне было четырнадцать лет. Мне нравилась очень девчонка одна, Она же в другого была влюблена. Избранник ее был скотина и трус - С такими всегда и везде я борюсь. Его я оставил валяться в пыли... И тело потом опознать не смогли.
(Сайто) Мне, помнится, было лет десять, когда Со мною чуть-чуть не случилась беда. Учитель спросил, начиная урок: "Куда Эдогава впадает, сынок?" Признаюсь, я был в географии плох, Но видеть усмешку сэнсэя не мог: Пропел свою песню разящий металл - И больше вопросов он не задавал.
(Шишио) Мне было, по-моему, пять или шесть, Решил я к соседям за вишней полезть. Струился по листьям рассеянный свет... Как жаль, что меня там застукал сосед! Мне в руки еще не давали меча. С земли я обломок поднял кирпича... Ребенка обидеть любой норовит - Под той самой вишней мерзавец зарыт.
(Сайто) Да что там, мне было лишь восемь недель, И мама качала мою колыбель... (Крик из-за левой кулисы) Винти Патриотов! (Крик из-за правой кулисы) Атас, опера! (Сайто, оглядываясь) Простите, дела. (Шишио, оглядываясь) Да, мне тоже пора.
(Шишио) День недобрый, и доброго дня я желать вам не стану! Это грубо? Возможно, но грубость имеет причины: Я сейчас зарубил восьмерых, не считая охраны, Вы же слово сдержите свое, как пристало мужчине - Заплатите бабло!
(Кацура) День недобрый воистину нынче для всех Патриотов: Всюду кризис, и варвары подняли цены на ружья. Где взять денег - сегодня моя основная забота, Но поверьте, я очень ценю вашу верность и службу. Заплачу, но потом!
(Шишио) Эти речи я слышал, причем удручающе часто. Ровно то же вы мне обещали на прошлой неделе. Говорят, что вы защищены от коррозии власти - Вот возможность слова подтвердить убедительно делом: Заплатите бабло!
Заплатите за голову ронина из Нагасаки, Заплатите за ниндзя, которые резали Чошу, Оплатите убийство троих, не считая собаки, И - вдвойне - заплатите за смерть вашей будущей тещи... Заплатите бабло!
(Лирически) То, что ваша награда смешна - это дело десятое. Пусть тех денег не хватит на жалкую порцию суши, Мне неважно, но выбить свою трудовую зарплату - Это принцип, а принципов я ни за что не нарушу. Заплатите бабло!
На сцене шеренга шинсеновцев. Среди них скромно стоит Шишио в голубом хаори. Он жует. Перед шеренгой прохаживаются Кондо, Хиджиката и Сайто. Хиджиката помахивает батоном колбасы, как веером.
Хиджиката: В столице, где опасностей немало, Страшней всего опасность грязных рук. Жесток пищеварительный недуг, Он косит самураев как попало. Перед едой все дружно моем руки, (делая колбасой характерное движение) Цена же нарушения - сеппуку!
Сайто: Мы все - элитный полк, а это значит - Вести себя достойно за обедом: Жевать с закрытым ртом и не свинячить, И не швырять продуктами в соседа. Будь ты крестьянин или самурай, А за собой посуду убирай!
Кондо: Идти путем, достойным самурая - Не отступать от даденого слова И, даже с голодухи помирая, Не выносить продукты из столовой! А кто захочет колбасу спереть - Отряд тотчас покинет через смерть!
(Кондо замечает жующего Шишио и смотрит на него пристально)
Кондо: Вы кто такой, я что-то не припомню... Как ваше имя? Шишио (неразборчиво): Окубо Ямато. Кондо: Лицо мне ваше вроде бы знакомо... Шинсеновец из массовки: Да я ему вчера давал зарплату. Окита (с испугом) : Ой, Кондо-сан, вы верно позабыли! Позавчера Ямато ведь убили.
Немая сцена. Шишио выхватывает у Хиджикаты колбасу и, как и положено хитокири, молниеносно исчезает.
Кацура: Не знаю, это правда или нет, Звучит по крайней мере очень странно: Я слышал, что вы чистите карманы У тех, кого на тот послали свет...
Шишио: Не знаю, это правда или нет; Сегодня рассказали мне ребята, Что вы кому-то выдали зарплату. А я ее не видел пару лет.
Кацура: Не знаю, это правда или нет, Но явно веский повод для раздумий: Вас видели в казармах Шинсенгуми, Когда вы посещали там буфет.
Шишио: Не знаю, это правда или нет... Нет, знаю, и сказать имею право: У нас в столовой - сущая отрава, А там - нормальный комплексный обед...
Хором: Не знаю, это правда или нет, Но выглядит довольно некрасиво. Шишио: Опасно недовольство коллектива! Кацура: Ружейный залп - единственный ответ!
Мне больше нечего терять: бонусная ария Хиджикаты
Утро в казармах. Хиджиката стучит гэта по столу: "За кого меня здесь принимают? За дурачка?! (стучит себя гэта по лбу) За дурачка!"
Хиджиката: Мне больше нечего терять: Украли колбасу и веер. Куда бежать, кому поверить? В отряде стали воровать! Потери слишком велики, Еще не сперли бы носки!
Окита: Как изменился его взгляд: Какой-то параноидальный... Подозревает весь отряд И запирает на ночь спальню... Еще придумает, как знать, Всех сослуживцев обшмонать!
Сайто: Конечно, сильно сдал замком: Он в каждом встречном видит вора. Сегодня ночью со свистком Он вкруг казарм ходил дозором. Боюсь, что постоянный страх Сказаться может на мозгах...
Хиджиката: Мне больше не о чем скорбеть - Украли новые фундоши! Кондо: Ну что ты так, не надо, Тоши! Хиджиката: Но главного им не спереть: Катану верную мою К руке цепями прикую!
8. Дуэт Ито и Кацуры: дуэт Сайто и Шишио. Оригинал: не нашли
Сайто: Вы напрасно рисковали, Всех в казармах напугали, Колбасу у нас украли - У замкома нервный срыв. Я не то чтоб осуждаю, Но от вас не ожидал, и Ваш поступок, я считаю, Безусловно некрасив.
Шишио: Шухер я не шутки ради Наводил у вас в отряде: Вот уже полгода кряду Мне зарплату не несут. Очень Кацура небрежен, У камрадов нет надежды. Тут возьмешься неизбежно За чужую колбасу.
Сайто: Разорвать бы круг порочный... Шишио: Чем вы можете помочь мне? Сайто: Кондо веселился очень И просил вам передать: Голодающий убийца - Ну куда это годится? В самый лучший полк столицы Будем рады вас принять.
Шишио: Что с зарплатой? Сайто: Все отлично. Платят часто и прилично. Не кончается наличность У того, кто Мибу-волк... Шишио: Отпуск? Сайто: Полностью оплачен. Записаться к нам - удача. Хором: Хитокири однозначно Понимают в этом толк!
Шишио: Вы звали? Кацура: Звал. Шишио: Неужто за зарплатой? Кацура: Сказал же, что на той неделе точно... Шишио: Ну коли так, хоть мне и неприятно, Я должен объявить без проволочек: Задаром убивают лишь маньяки - Хотите, их наймите на работу. А я привык трудиться за дензнаки И вынужден покинуть Патриотов.
Кацура: Ах вот как! Я ослышался, быть может? Такой плевок в лицо - не утереться! Мне думалось, вы режете прохожих Не за получку, а по зову сердца. Шишио: Оправдываться вовсе не намерен. Я тоже не сторонник сёгуната. Но там хотя бы платят - я проверил - Хорошую стабильную зарплату.
Меня недавно в Шинсенгуми звали... Кацура: Прискорбно. Раньше в вас я видел друга. И ради уз, что крепко нас связали, Прошу вас о еще одной услуге... (Делает знак рукой. Из-за кулис выходят Патриоты с ружьями.) Шишио: Позвольте, догадаюсь: Хиджикату? (Кацура печально качает головой) Что, Кондо? Нет? Окиту? Я не знаю... А кстати, что здесь делают солдаты? Кацура: Я к конкурентам вас не отпускаю.
Патриоты с ружьями: Зарплаты тонка животворная нить. Не надо начальство напрасно дразнить. Угрозы пускай не срываются с уст, Когда за спиной не стоит профсоюз, Иначе расплата, расплата, расплата, расплата.
1й Патриот: На нашей службе, знаю точно, Мы не помрем, друзья, со скуки. 2й Патриот: Как я устал сегодня ночью! 3й Патриот: А у меня трясутся руки!
1й Патриот: Нас благодарность ждет, и даже, Возможно, орден на мундире. 2й Патриот: Не каждый день ведь не промажешь В упор в живого хитокири.
1й Патриот: Сожгли безжизненное тело, Улики чтобы скрыть надежно. 2й Патриот: А кстати, хорошо горело! 3й Патриот: Ребята, что-то мне тревожно...
1й Патриот: Начальство точно будет радо. Быть может, денег даст? 2й Патриот: Едва ли. 3й Патриот (глядя за кулису): А я вот думаю, камрады, Мы зря его не закопали. Появляется Шишио в бинтах. Среди Патриотов паника.
1й Патриот: Чтоб мне сквозь землю провалиться! Неужто это хитокири? 2й Патриот: Вы не должны на нас сердиться... 3й Патриот: Вам так значительно красивей...
Шишио: Оставьте всякую надежду - Уже разверзлись двери Ада: Не надо становиться между Убийцей и его окладом!
За сценой: Окладом, окладом, окладом, окладом, окладом... Шишио рубит Патриотов в капусту.
Кацура: Благая весть: ему конец! Убит стяжатель и подлец. Качать права - видали вы злодея?! Но к пеплу пепел, к праху прах. Постыдно думать о деньгах, Когда мы все воюем за идею! Появляется Шишио.
Шишио: Дурная весть: я уцелел. Есть справедливость на земле, Она разит налево и направо. И, как ни пафосно звучит, Я не умру, не получив Того, что мне принадлежит по праву.
Стрелу в полете легче сбить, Чем хитокири погубить, Которому платить к тому же надо. Судьба преподнесла сюрприз - Чего стоишь? Давай телись! Тебе не увильнуть: я здесь и жду оклада!
За сценой: Оклада, оклада, оклада, оклада, оклада... Кацура прислушивается и вздрагивает.
Кацура: Ну что ж, и впрямь дурная весть, Но выход безусловно есть: Ведь договора мы не заключали. Могу по совести сказать: Вас не имею чести знать. Прошу простить, меня дела позвали! Пытается уйти за кулису, но навстречу ему выступает Кеншин.
Шишио и Кеншин: Оклада, оклада, оклада, оклада, оклада... Кацура бросается к другой кулисе - оттуда походкой зомби выходят окровавленные Патриоты.
Патриоты: Оклада, оклада, оклада, оклада, оклада... Прислушайся, Кацура, слышишь шаги? Пришли за тобою друзья, не враги. Протянуты руки, сверкают глаза - Явились живые и мертвые за Окладом, окладом, окладом, окладом, окладом...
Патриоты обступают Кацуру. Над их головами видна его судорожно поднятая рука, в которой зажат бумажник. Свет гаснет, слышно шуршание купюр.
Дух и букву закона скрепила печать, Что все люди зарплату должны получать - Те, кто чтили закон, те не знали проблем с коллективом. Но один Патриот выбрал собственный путь: И судьбу, и коллег он решил обмануть, И бабло не платил, что не очень-то было красиво.
Но попробуй с главой Ишин Шиши поспорь! Остается гадать, до каких только пор Патриоты могли бы стенать от его беспредела. Но нашелся один, не желавший терпеть, Он готов был рискнуть: гонорар или смерть, А сильней его сделало то, что убить не сумело.
Справедливость восторжествовала вполне, Но победа в бою - не победа в войне. Мало выбить бабло, чтоб разрушить порочные узы. Шишио: Узурпирую власть над родною страной, Изменения в Кодекс внесу Трудовой И железной рукой насажу институт профсоюзов!
Участники постепенно уходят за кулисы, на сцене остаются только Шишио и - внезапно! - мальчик Соджиро.
Мальчик Соджиро: Господин Шишио, а я стану сильным, как вы? Шишио: Когда-нибудь - обязательно! За сценой: Зарплата, зарплата, зарплата, зарплата, зарплата... Мальчик Соджиро: Господин Шишио, а вы будете мне платить зарплату? Шишио (резко): Ученикам не положено!
Нет, я не безумец, мне и так хорошо(с) Репутация – это то, что о тебе знают другие. А честь – это то, что знаешь о себе ты сам.(с)
Уже некоторое время мой моск кушает идея нарисовать мангу: время действия - война Босин; место действия - хан Айдзу; персонажи - любые исторические лица, кто мог быть в то время в том месте (отмазка от оффтопа - и Шинсенгуми отчасти тоже...). Хочется сделать +/- исторично. Рисовску пока предполагаю, что в эту сторону: rygiy6.diary.ru/p104261117.htm и rygiy6.diary.ru/p107388722.htm Буду очень благодарна: за любую информацию по теме и даже сюжет (чукча не писатель, чукча ХУДОжник). Вот.
Все сущее в этом мире имеет свой предел и границу. Предел человеческой жизни, границы понимания разума, барьеры совести или долга. Граница между реальностью и безумием. Где пролегает та грань, переступать которую нельзя и что Она такое? Это каждый решает для себя сам. А Что ждет за этой гранью того, кто решится нарушить запрет, и сможет ли однажды переступивший черту вернуться обратно - покажет только время...
Предупреждение: игра содержит яойный контент, рейтинг NC-18!
*картинка кликабельна*
Не забудьте прочитать правила, прежде чем регистрироваться.
Малой выпросил купить ему журнал про Человека-паука, а там некто Майя Лопес. Не знаю, какие отношения у неё с паучком, но с одним из демонов из аниме "Hakuouki Shinsengumi Kitan" явно какие-то родственные: читать дальше
Здравствуйте! Я тут недавно, но мой градус фанатения зашкаливает (хотя много еще не успела не только посмотреть, но даже на закачку поставить).
Дошла я до ручки, точнее до духовки, и запекла себе "макото" из полимерной глины на шею. Кто-то меня осудит, ведь под этим знаменем люди шли на смерть, а я его на шею повесила. Но для меня значение кандзи тоже много значит, постараюсь соответствовать... Кидайте тапками, я готова.
читать дальшеКрасный цвет, конечно, на самом деле не красный, а темно-малиновый, но другого не было в магазине, а сейчас вообще только зеленый и какао (голубого вообще не было - надо в онлайн-магазине где-то заказать). Браслет должен был быть треугольничками по задумке, но от жары и моей неопытности рисунок потек, и они не получились ((( Надеюсь еще получится, если использовать морозилку.
Это вообще проба сил была, планирую сделать прямоугольный вариант с треугольничками. Через неделю, а завтра в отпуск с тем, что есть на шее и Shinsengumi! на ноутбуке.
Постановка театра Такарадзука об Оките Содзи. "Человек звездного света" (труппа "Снег", 2007 год). В главной роли Мидзу Нацуки. Страничка на Така-Вики, но синопсис эти прекрасные люди зажали, сразу говорю. Тем не менее благодаря нескольким еще более прекрасным людям я сейчас держу это сокровище в руках, а в трее AutoGK тихо-мирно конвертит его во в меру упитанную авишку. Сама еще не видела, сразу говорю. Ну а пока вот вам красивых картинок. Превьюшки, а за ними полноразмерные изображения, хотя и пожатые. Но нам ведь не в типографию Итак... Обложка диска. Мини-постер. Программка. Я не стала сканировать картинки, касающиеся ревю, оно не имеет отношения к Шинсену.
Этот песенный формат насколько удобен, что мы с мужем не могли удержаться:
А я пойду работать в Шинсенгуми. Потом свалю из Шинсенгуми нафиг. Потом вернусь обратно в Шинсенгуми. Опять отчалю. И так три раза. И мне за это ничего не будет, Ведь я же Сайто.
Вступал я в это ваше Шинсенгуми, Но вскоре у меня глаза открылись, И больше тут ноги моей не будет! У вас не клево! Пойду к КацУре! Хор: Ты, Ито, не читал Устава, штоле? Пойди сеппукнись вчитайся!"
Мы долго сопротивлялись, но в конце концов оно одержало верх И мы это перевели. Оригинал лежит здесь, Переводчики - Хэлле, Донна Анна (Ллиотар). Разрешение автора на перевод получено.
Под знаком «макото»: Последние дни первого из Волков
Окита Соджи Фудживара-но Канеёши? Тот самый Окита Соджи? Конечно, я помню бедного мальчика. Силён был и с мечом ловок — но, когда я увидела его впервые, без помощи старухи вроде меня он и до окна-то добраться не мог. Я не боялась подхватить его хайбё: не так уж много мне осталось, и не так уж много тех, кто соглашается ухаживать за такими больными, — заразу подцепить опасаются. Ужасная вещь. Подтачивает человека изнутри, но протянуть с ней можно месяцы, порой даже год или больше. Будешь кровью кашлять и чахнуть, но смерть придёт не раньше, чем ты и глотнуть-то сделаешься неспособен. За многими людьми я ходила в их последние месяцы, но ни один не держался в свои последние дни так, как Фудживара-но Канеёши. читать дальшеЯ знала о нём задолго до того, как повстречала. Он словно родился с мечом в руке. Впервые взялся за катану в девять лет, а в двадцать уже командовал первым подразделением отряда полиции в Мибу, превзойдя своих командиров и наставников. Первый капитан Окита Соджи. Империалисты, с которыми он сражался, шептались, что он может одним ударом рассечь человеку шею и оба плеча. Его невозможно было убить в бою. Вся Япония знала его имя. Когда ему минуло двадцать пять, слухи о нём незаметно утихли, и верные сёгунату люди спрашивали — неужто империалистам удалось его убить? Но это было не так. Ни один человек не смог убить его. Он сражался по-прежнему — но на этот раз терпел поражение. После того как о нём перестали говорить в Киото, он возник снова в госпитале для больных хайбё в Эдо. Я узнала об этом за четыре месяца до его смерти, когда госпиталь поручил его заботам сестры, которая наняла меня ходить за ним. В эти четыре месяца ему делалось всё хуже и хуже и лишь за три дня до смерти как будто полегчало. В первый из этих трёх дней он вышел прогуляться в сад возле дома. То был шестнадцатый день седьмого месяца 1868 года, четверг по западному счёту и день Леса по нашему. Но в моей памяти тот день Леса навсегда остался днём Кошки. Тогда он впервые с тех пор, как поселился со своей семьёй, смог выйти из дома. Погода тем летом стояла ужасно дождливая, и день был сумрачный и сырой, но он так радовался прогулке, что пустился бы бегом, если б мог. Мне хотелось, чтобы для него выглянуло солнце — он стал таким бледным и слабеньким, сидя взаперти, — но небо, как нарочно, затянули облака. Один из тех бесцветных, будто вылинявших дней, когда в мире не остается теней. Его пальцы были в чёрной туши: он упражнялся в каллиграфии. В день Кошки он начертал иероглиф «макото» — «искренность», символ на знамени, под которым сражался, — и сердце его было полно печали о минувшем. Он кормил рыбок в пруду, пытался напевать какую-то песенку, которую, должно быть, пел детишкам в Киото. Пока хватало дыхания, он рассказывал мне о них — так, словно они были его собственными детьми. Малыш Джиро, который всегда хотел, чтобы Фудживара-но Канеёши научил его обращаться с мечом. Крошка Аяме, которая боялась играть, пока не стала называть его старым именем — Соджиро. Люди в Мибу наверняка вздыхали с облегчением, зная, что он приглядывает за их детишками. О да, он мог быть кротким, как котёнок, но и бесчувственным тоже. Как и все в Шинсенгуми — без этого как же бороться с мятежниками? — а среди них он был одним из лучших. Как-никак, империалисты за глаза звали их Волками Мибу. И первым из Волков был Окита Соджи. Но чтобы Фудживара-но Канеёши к кому-то был жесток? Такое в голове почти не укладывалось. Он никогда не терял жизнерадостности, даже и прежде, чем на него наложил отпечаток «чахоточный нрав». Наигранная весёлость, даже ребячливость — все мои больные были такими, и я никогда не видела, чтобы он срывался. До того момента, когда садовую дорожку перебежала кошка. Эта кошка была облезлой маленькой дикаркой, которая рыскала поблизости, вынюхивая еду. Он вынул из ножен меч — он всегда держал его при себе, даже когда не мог поднять, — и попытался зарубить её. Кошка сбежала прежде, чем он сумел до неё дотянуться, и всё же он попытался, да. Это едва не сломило его. Даже ребёнок может убить пса отцовским мечом; он же убивал людей — а теперь не может справиться с какой-то кошкой. Он шатнулся к дорожке, вслепую ткнул мечом в кошку, но сшиб лишь влажные листья с куста, замочив своё кимоно. Испугал меня до полусмерти. Шинсенгуми есть Шинсенгуми — никому не хочется оказаться поблизости, если кто-то из них идёт вразнос. Тот Фудживара-но Канеёши, которого я знала, никогда бы не причинил вреда старой сиделке — но об этом как-то не думаешь, когда сильнейший самурай в городе буйствует прямо перед тобой. Кошка шмыгнула под дом, где Фудживара-но Канеёши не мог её достать, а потом из своей норы выползла хайбё и снова запустила в него когти. Он закашлялся, уронив меч, опёрся на ножны, как на посох, пытаясь удержаться на ногах, — но не смог. Такой сильный когда-то, он сложился пополам, словно веер, едва не примяв кустик прелестных ирисов, и вскрикнул: «Я не могу убить её!» Губы его были в крови. Он скрипнул зубами, пытаясь снова подняться, — не получилось. Ему было всего лишь двадцать пять. Он упал на четвереньки, выкашливая кровь вперемешку с белой, похожей на тофу мокротой. Даже когда дыхание к нему вернулось, он остался сидеть на земле, опустив голову и сжав кулаки; сандалии его отлетели в сторону. Длинные волосы, в которых запутались листья, свисали так, что я не могла разглядеть лица — но видела, как вздымается его грудь, как дрожат руки. Ему было всего лишь двадцать пять. Он тщательно вытер рот чистым лоскутом, прежде чем поднять голову и подарить мне одну из своих печальных улыбок. Его лицо напоминало череп — измождённое, бледное, с выпирающими скулами. Он с трудом поднялся, а я принесла ему сандалии и помогла вернуться в дом. Он ненавидел во всём полагаться на других, и временами я думала, что он ненавидит меня за то, что я вижу его таким слабым. Он старался скрыть своё отчаяние, он всегда был добр ко мне и благодарен за то, что сестра оставила меня с ним, когда всем его родным пришлось бежать. Мне кажется, это было бы ужасно — умереть в полном одиночестве. Он не мог уехать, только не в его состоянии, но никто из верных сёгуну людей не мог здесь остаться после того, как империалисты захватили город. Что ж, эти псы хотя бы не тронули старуху, её заразного подопечного и горстку усталых слуг. И всё-таки Фудживара-но Канеёши говорил, что порой слышит за окном шаги лазутчиков-шиноби. Империалисты по-прежнему охотились за ним, но если им и было известно, где он, они решили оставить его в покое. Их соглядатаи сообщили им то, с чем я никак не хотела смириться, — что он скоро умрёт. Этот мальчик до самого конца оставался воином, да. Он вышел из дому на следующий день и снова попытался убить кошку, и через день тоже. Ему ни разу не удалось её даже задеть, и он лишь изматывал себя. Когда его все-таки не стало, это случилось так тихо, что я подумала — он просто снова уснул. Слабая его худая рука всё ещё сжимала ножны с мечом, лежавшие у постели. Другая рука прижимала к сердцу измятый листок с его последней каллиграфией — иероглифом «макото». Его футон был придвинут к стене так, чтобы он мог видеть улицу; он лежал и смотрел в открытое окно. Он поморщился, увидев, что снова идёт дождь, и сказал: «Готов поклясться, эта кошка где-то рядом». Так он лежал и смотрел в небо, пока я не поняла, что произошло, и своей рукой не закрыла ему глаза.
@музыка:
вот пойду и пове-е-ешусь, труляля, труляля, труляляляля...
Не ищите здесь исторической достоверности, она скончалась... от смеха! Наши добрые старые знакомые из обоих лагерей, вдоль, поперек, наискось и вперемежку, приключаются на всю катушку. Анахронизмов и здорового молодецкого безумия создатели отсыпали нам щедрой рукой. Серфинг на сёдзи не желаете? А чудовище Франкенштейна в Эдо на голову несчастному Рёме (он и не такое разгребал)? А что, жили-то они в одно время, как справедливо замечает закадровый голос. Рёма, кстати, потрясающе похож на свою фотографию, Окита с вытянутой физиономией грызет сладости, а, скажем, Такасуги-доно выступает в амплуа "юноша бледный со взором горящим". Когда вот такой вот сюр смотришь, понимаешь, что японцы тоже иногда устают от неподдельных трагедий и мыльных слезовыжималок.
Субтитры сделаны в формате .ass и обвешаны скриптами, как новогодняя елка мандаринами. Не забудьте включить поддержку этого формата в своем медиаплейере! А то зря мы, что ли, всю эту красоту рисовали...